Вратарь номер «раз»
Когда мы говорим «чемпион»,
подразумеваем – Третьяк. «Победа» – снова
Третьяк. «Лучший хоккейный вратарь» – опять
уста складывают эти семь букв, подобно
магической формуле.
Недавно Третьяку исполнилось 50.
Перечислять одну за другой все регалии ледового
кудесника не хватит никакой газетной площади.
Достаточно сказать одно: выдающихся вратарей
мировой хоккей знал не так много. Великих – и
того меньше. Но Третьяк в этой блистательной
плеяде стоит особняком. Он – один-единственный. И
другого такого не будет. Никогда.
– Владислав Александрович, как,
по-вашему, Третьяк в 25 и в 50 – это две большие
разницы?
– Если говорить в житейском плане,
то конечно. Ведь что такое 25? Так, мальчишка, еще
пороху не нюхал и в танке не горел. Ну а в 50 – я уже
человек опытный, поумневший и съевший не один пуд
жизненной соли.
– На Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити вы
были одним из тренеров сборной России. Какую
игру, на ваш взгляд, показала там наша команда, в
свою силу ли выступила?
– Я считаю, что ребята могли
выиграть награды более высокого достоинства,
даже золото, а могли и свалиться на седьмое место.
Потому что уровень шести команд, которые
претендовали на призовые места, был практически
одинаков. По большому счету, многое решала удача:
кому больше повезет и насколько надежно сыграют
вратари. Но хочу сказать, что все наши хоккеисты
бились с максимальной отдачей, и, на мой взгляд,
претензий ни к кому быть не может. Считаю, что
бронзовые медали Олимпиады – это не позор и уж
тем более не провал.
– Но ведь в советские времена за
бронзу вас могли и разжаловать, разве нет?
– Да, конечно, могли. Понятно, что после
серебра Нагано третье место в Солт-Лейк-Сити
кое-кто может воспринять как шаг назад, но я
уверен, что это не так. Учитывая уровень
готовности ведущих сборных, о чем я уже говорил,
оказаться в призерах в такой компании
безусловно, достойно и почетно. Думаю, престиж
хоккейной России после этих Игр не пострадал.
– А чего не хватило сборной для
того, чтобы занять более высокое место?
– Как это ни удивительно, но в
команде не нашлось ярких лидеров, которые смогли
бы взять на себя игру и двумя-тремя голами решить
исход главной встречи с американцами. Была
добротная, сильная команда, но те лидеры, на
которых мы надеялись, не сумели себя проявить.
Если бы им это удалось, уверен, золото получила бы
Россия. Хотя повторюсь: все ребята выложились
максимально.
– А как вы оцениваете серебро,
взятое сборной Бориса Михайлова на чемпионате
мира?
– Как несомненный успех нашего
хоккея. Вот тут как раз ребята в решающих матчах
показали тот характер, которого порой не хватало
их коллегам из олимпийской сборной.
– Юбилей – повод оглянуться назад,
вспомнить былое. Сегодня бывшие игроки ЦСКА не
очень любезно высказываются о Викторе
Васильевиче Тихонове, у которого они, как и вы,
впрочем, играли.
– Мое мнение о нем узнать хотите, я
правильно понял?
– Да.
– Я считаю Виктора Васильевича
профессионалом высочайшего класса. Но чисто
по-человечески в наших с ним отношениях не очень
все было гладко. Я не могу простить ему, что на
Олимпиаде в Лейк-Плэсиде в финале с американцами
он заменил меня после первого периода. Конечно, я
понимаю: замены – дело тренера. Тут он и царь и
Бог. Но...
– Говорят, что американские игроки
сами потом признавали: останься Третьяк в
воротах, не видать бы им тогда олимпийского
золота как своих ушей, извините.
– Я тоже уверен: не уйди я тогда из
ворот, «золото» взял бы Советский Союз... Правда, у
Тихонова, когда ему о чем-то напоминают, есть одно
оправдание: он считал, что хоккей – самое важное,
что есть в жизни. И все, что делал, – он делал ради
хоккея.
– Благодаря именно вам, вашей игре,
Владислав Александрович, мы привыкли считать,
что наша вратарская школа стоит на равных с
энхаэловской. Вы с этим согласны?
– Смотря в каких пропорциях
оценивать эти школы. Если оптом, то энхаэловская,
конечно, сильнее. У нас вратари всегда были
товаром исключительно штучным. Тренер по своим
каналам выискивал где-то талантливого мальчишку,
а затем кропотливо годы и годы работал над ним,
развивал и совершенствовал его природные
задатки. За океаном же этот процесс поставлен
буквально на поток. Там никто никого не ищет.
Ребята сами гурьбой приходят в школы, благо их
там пруд пруди. Только для вратарей – почти
тысяча. И все – битком. И еще: в НХЛ, причем в
каждой команде – хочу это подчеркнуть,
непременно есть человек, обязанность
которого – подготовка вратарей. Причем это не
какой-нибудь там книжный червь, теоретик
бумажный, а человек, как говорится, от сохи, сам
поигравший в профессионалах. Тогда как в
российских командах таких специалистов раз-два и
обчелся. Вот и приходится ребятам доходить до
всего своим умом. У одних получается. У других –
увы. Они бы и рады совета спросить – да не у
кого. Хотя, если по правде, я ведь до многого тоже
сам дошел, своей головой.
– Какой наиболее типичный,
по-вашему, недостаток у современных российских
голкиперов?
– Иногда они слишком медлительны. И
плохо играют при добивании.
– Для многих советских людей
главными спортсменами страны были Владислав
Третьяк и Ирина Роднина. Вы чувствовали эту
популярность?
– Еще как. Дважды на Олимпийских
играх мне доверяли нести флаг СССР. Кстати, это не
такое уж простое дело. Знамя-то достаточно
тяжелое. Да еще древко опять же. Пройти с ним круг
по стадиону еще не очень сложно. Гораздо труднее
было удерживать флаг на весу те полтора часа, что
длилась церемония открытия Игр. Руки, пока стоял,
затекали ужасно.
– Какое проявление любви
болельщиков запомнилось вам больше всего?
– Никогда не забуду, как в 1974 году мы
с победой возвращались с чемпионата мира из
Финляндии через Выборг. На платформе сборную
встречала огромная толпа. Люди тянулись к нам и
потихоньку стали натурально нас задавливать.
Сделалось страшно. Толпа клокотала, милиционеры
беспомощно суетились, бегали вокруг, но ничего не
могли с ней поделать. Кому-то из ребят болельщики,
изловчившись, оторвали рукав пальто – на память,
наверное. В итоге, чтобы спастись, мы спрятались
обратно в вагон.
– У классного вратаря, говорят,
очень много рефлексов, воспитанных на основе
главного – хватательного. Это так?
– Конечно. Когда шайба брошена
метров с четырех со всей силой, никакое сознание
уже не поможет – спасает только годами
выработанный автоматизм. Я только посмотрел, а
рука уже сама пошла. Рука или конек...
– Долгое время вашим дублером в
сборной был Владимир Мышкин. Говорят, его
специально выбрали из-за не слишком амбициозного
характера, чтобы лишний раз не нервировать
Третьяка.
– Володя действительно был
идеальным дублером – всегда спокойный,
доброжелательный. Однако на первый номер команды
он все-таки не тянул, хотя у него был прекрасный
шанс застолбить это место за собой – в Праге в
1985-м. Но... Тогда его роковая ошибка привела к тому,
что наша сборная завоевала всего лишь «бронзу»...
– Как обстоят дела с вашей работой
в «Чикаго»?
– Мне кажется, вполне нормально.
Впервые за четыре года команда пробилась в
плей-офф кубка Стэнли, а это уже о чем-то говорит.
– А каковы перспективы у
российского хоккея?
– Думаю, очень хорошие. Центр
развития игры перемещается из Москвы в регионы.
Там строят дворцы, создают детские школы. Я,
кстати, смотрел почти все матчи плей-офф нашего
чемпионата, начиная с полуфинала, и скажу
откровенно – получил огромное удовольствие от
игр. Не зря ведь и болельщики опять потянулись на
трибуны, а проблема «лишнего» билетика, особенно
в провинции, сегодня так же актуальна, как и в те
годы, когда я сам еще играл. Верный симптом, что
хоккей у нас на подъеме...
Восемнадцать лет назад Третьяк ушел из
большого спорта, хотя многим кажется, что он еще
вчера был на льду. Хоккей – игра жесткая. Но
хоккеисты, покинувшие лед, зачастую оказывались
беспомощны в жизни, как рыба, волной выброшенная
на берег. К счастью, эта печальная участь
Третьяка миновала. В отличие от многих советских
спортсменов он сумел не потеряться.
Международная спортивная академия Третьяка
организует в Москве юношеские турниры по хоккею.
Он консультирует вратарей клуба «Чикаго блэк
хоукс». Пишет книги. Продает канадские снегоходы.
И собирается построить в Москве современный
ледовый дворец. А многие российские вратари
мечтают стать послушными учениками бывшего
вратаря советской сборной. Вратаря, чей номер в
мировом хоккее навсегда останется первым.
Олег МИХАЙЛОВ
|