Мужской характер или педагогическая мудрость?
С Юрием Алексеевичем Старостиным мы познакомились совершенно случайно: редакционный автобус «Первого сентября» путешествовал по Ульяновской области, и мы решили заехать в поселок Языково Корсунского района, в местечко, где расположено родовое поместье поэта, друга Пушкина, Николая Языкова. Зашли в школу, единственную в поселке. В те дни были школьные каникулы, учителя могли спокойно, не торопясь поговорить со мной: о своей школе, ее особенностях.
Всего через несколько минут все в один голос стали рассказывать об учителе физической культуры: какой он хороший, ну просто самый лучший из всех учителей. Наиболее азартно делились своими воспоминаниями, мыслями, сомнениями две учительницы. Оказывается, обе раньше учились в этой же школе, были ученицами Юрия Алексеевича, теперь (уже не первый десяток лет) работают учителями.
И тогда захотелось написать «портрет учителя» со слов его бывших учеников, сегодняшних коллег. А рядом – поместить размышления о своем предмете, о своих учениках самого Юрия Алексеевича. В чем-то, возможно, мнения совпадут, а в каких-то вопросах могут быть и противоположными. Во всяком случае, будет над чем подумать…
– Большинство наших учеников учится у Юрия Алексеевича с первого или с пятого класса. Ребята настолько влюблены в него, что часто воспринимают почти как родителя: он может даже отругать их, но дети все ему готовы простить. Многие ходят к нему и на тренировки, из-за этого даже иногда возникают проблемы – когда ребятам, например, перед экзаменами нужно заниматься математикой, решать контрольные, а они не могут отказаться от работы в спортивных секциях. Вот, например, Ксюша Н., призер областных олимпиад по физкультуре, по физике и по математике. Сейчас она заканчивает школу и просто разрывается между физкультурой и учебой.
– А вы не думаете, что чем больше ребенок занимается физкультурой, спортом, тем больше энергии и сил у него будет и для занятий математикой?
– Я как учитель математики уверена: чем больше ученик решает задачи, чем больше увлекается математикой, тем для него лучше. Но на это нужно время и силы. Конечно, физическая нагрузка тоже полезна, но когда приходится выбирать время между одним и другим, я думаю, придется пожертвовать именно физкультурой.
– Но ведь физкультура – это здоровье, оно понадобится в жизни каждому.
– Кто же спорит? Но математика в этом возрасте многим, по-моему, нужнее: она понадобится для поступления в институт, чтобы дети могли получить хорошую профессию. Ксюша может быть всю жизнь здоровой, но безработной. Разве такое будущее ей нужно?
– Кстати, у этой девушки есть спортивный разряд?
– Нет, конечно. У нас здесь ни у кого нет никаких разрядов, они просто для себя в спортивных секциях занимаются. Юрий Алексеевич обладает очень сильной энергетикой, дети идут за ним, делают все, на что он их зовет. Ребята уверены: он дает именно то, что им нужно. Дети, которые ходят к нему в лыжную секцию, отказываются буквально от всего, чтобы купить лыжи. Ему за эту работу практически ничего не платят (был какой-то минимум, да и тот урезали), но каждый выходной, ровно в 9 часов утра, он стоит и руководит, покрикивая, своими лыжниками...
– А учителей он не вовлекает в занятия?
– Нет. Для учителей профилакторий нужен, а не спорт. Если проверить наше здоровье, то все окажутся совершенно больными. Да и некогда нам, у всех семьи: приготовить нужно, постирать. Когда заниматься, в воскресенье? А ведь муж-то не понимает...
– А кто-нибудь из учителей учился у Юрия Анатольевича?
– Да, мы – его бывшие ученицы. У меня была четверка.
– А у меня пятерка.
– Расскажите, пожалуйста, про его уроки: чем они отличались, чем запомнились? А то все про секции да про секции…
– А уроки были такие же, как и секции. Он всегда в нас воспитывал командный дух, на каждом уроке мы обязательно разбивались на команды и соревновались. А когда в моду вошла ритмика (у нас с ТСО тогда было очень сложно), он приносил из дома свой маленький магнитофончик, такой черненький, «Романтик», кажется, и мы разминку проводили под музыку. Нам всем очень нравилось. Помню, гетры какие-то надевали, повязки специальные на голову... Здорово!
– А мы учились чуть раньше, тогда еще аэробикой никто не занимался. Помню, сдавали всякие физкультурные тесты. Обычно это происходило на пришкольном участке: он был зеленый-зеленый, так хорошо! Юрий Анатольевич нас всегда подбадривал: «Да ладно, Лена, подумаешь, не уложилась в норматив. Сейчас еще разочек попробуем, обязательно получится лучше!» Или: «Никита, не расстраивайся, сейчас догонишь Петьку, обязательно догонишь!». Это происходило в начале осени. А потом был баскетбол. Я вести мяч, вроде, могла, а вот играла очень плохо. А он говорил: «Ничего, Лена, ты же занимаешься математикой, и занимайся с Богом, ничего страшного». А потом, в ноябре-декабре, кажется, начиналась гимнастика. Я ее не любила, потому что не могла на брусьях крутиться и прыгать через «козла». Я подбегала и стояла как вкопанная. Он меня пытался даже перетаскивать через «козла» – ничего не получалось. Потом начинались лыжи, ходила на эти уроки как на праздник – мы с раннего детства на лыжах бегали и на санках катались. А весной снова на улицу выходили и нормативы сдавали.
– Как же на уроках физкультуры сочетались сдача нормативов с подбадриванием учеников и «наплевательством» на нормы?
– Он просто всегда относился к нормативам лояльно. Не хватает каких-то долей секунды, а он ставит отметку повыше. Второй наш учитель строже был. И сколько отличников из-за этого попортили свои аттестаты!
– Как же Юрий Алексеевич ставил отметки?
– Если честно, мы никогда не интересовались, просто почему-то всегда получали ту отметку, которую хотели. Может, он мне ставил четверку, потому что знал, что мое будущее – это математика. Пусть нормативы я и не выполняла, но ведь основные вещи умела делать! Четверки мне было вполне достаточно, и физкультурой я всегда занималась с удовольствием.
Так, слово за слово, протекала наша беседа. Тут в кабинет зашел подтянутый, веселый человек: глаза молодые, походка юношеская, а самому… ну, не будем говорить. Хороший учитель всегда остается юным. Уверенно сел напротив и сам завел разговор:
– Любовь к профессии у меня от моего учителя, Владимира Дмитриевича Гордеева. Я учился в этой же школе и его вспоминаю до сих пор с благодарностью, уважением и любовью. В 1962 году я начал работать преподавателем и всегда, как и Владимир Дмитриевич, старался привить ребятам любовь к спорту. Кажется, это получается.
– Любовь к спорту, к движениям и сдача нормативов не всегда совместимы. Что Вы делаете, если ребенок не может выполнить норматив?
– Уговариваю. А потом… закрою глаза на то, выполнен он или нет. Если ученик улучшил свой результат, поставлю пятерку. Запросто.
– Скажите изменялись ли за годы работы Ваши методы преподавания?
– Конечно. Сначала пробовал ребят гонять: направо, налево – все делал, как было рекомендовано программой. А потом, примерно лет через десять после того, как я начал работать в школе, все изменилось: когда опыт, который я получил в техникуме, как бы окреп. Я много поездил по Союзу, разговаривал со спортсменами, с коллегами, часто спорил.
Однажды меня спросили, чего я хочу добиться от своих учеников. Я задумался, понял, что любовь к спорту и здоровье для меня дороже, чем нормативы и программы. Тогда кто-то мне сказал, мол, в таком случае зачем ты занимаешься не тем, что считаешь самым главным... С того момента мне стало гораздо интереснее работать. Уроков мало, два часа в неделю – за это время ничему «спортивному» не научишь. И я решил: на уроках даю ОФП, а в послеурочное время – специальную спортивную подготовку. С 1972 года у меня не было ни одного свободного часа, работаю с утра до вечера. Зато каждый ученик выбирает секцию по душе.
Я стараюсь, чтобы мои ученики поняли, что такое физкультура. Не спорт, а именно физическая культура. Люблю, когда дети приносят на уроки что-то свое, часто малышам предлагаю: «Посмотрите, как воробей прыгает, как летит галка, как другие животные двигаются. Что запомнится, какое движение понравится, постарайтесь не забыть и “принесите” на урок. Мы его включим в нашу разминку». Это ребята всегда делают с удовольствием.
– Учите ли Вы самостоятельно проводить разминку?
– Конечно, и считаю, что это очень важно. В начале урока говорю, например: «Давайте подумаем, что у нас главное в волейболе (если мы занимаемся этим)? Правильно, умение быстро перемещаться, так, чтобы не оступиться; нужно, конечно же, не повредить пальцы рук, быть готовым к падениям. Значит, что мы должны при разминке укреплять? Ноги (суставы, мышцы), руки, пальцы». После этого мы вместе с учениками выбираем, какие упражнения нужны для разминки. Кроме того, ребята, которые ходят ко мне на секции, помогают на уроках – в каждом классе есть примерно по десять человек, которые ходят на секцию. Например, разучиваем прием и передачу мяча сверху. Я подзываю тех, кто ходит на секции, спрашиваю, помнят ли они, что мы делали на тренировках, как готовились к игре, как разминались. Прошу сначала показать мне, что, по их мнению, нужно сделать. Остальные стоят, ждут, смотрят. А потом предлагаю найти себе пару и научить партнера. А сам наблюдаю, подхожу, подсказываю, помогаю.
– А зачем это нужно Вашим ученикам?
– Чтобы они учились быть людьми, чтобы умели общаться, найти подход к разным людям.
– Но ведь это урок физкультуры, а не психологии!
– Ну и что! При такой работе развивается смекалка, а одновременно дети двигаются, все получают хорошую физическую нагрузку. Я часто объясняю, что, обучая своих одноклассников, ребята вовсе не готовятся в тренеры, ведь попробовать научить другого им нужно, чтобы лучше играть и понимать, почему именно такая разминка нужна, почему важно выполнять все движения правильно.
– Как дети приходят на тренировки в первый раз?
– По-разному. Кого-то приводят друзья, а некоторых я приглашаю сам, говоря: думаю, у тебя получится, тебе понравится, приходи. Из секции я никогда никого не выгоняю, принимаю всех. Вот сегодня придут примерно 25 человек. Не все официально в секции, многие приходят просто так. В команде-то не больше 10 человек. Тренировка построена таким образом, что сначала обучаются все. Те, кто уже умеет, оттачивают чистоту выполнения тех или иных движений, ударов. А кто не умеет, стараются хотя бы понять, как эти движения выполняются, почему именно так, а не иначе. А потом все распределяются по парам «слабый – сильный».
Вот есть девочка, играет в волейбол, у нее очень сильные руки. Я ей говорю: «Ты возьми себе ученицу и помни, что она не умеет принимать мяч, значит, ей нельзя давать мяч «абы куда», а нужно каждый раз давать передачу точно на уровне носа. Ты должна научиться давать пас». Принцип работы на уроках и на тренировках один и тот же, но только в начале первой части разминки. А потом я своих «спортсменов», тех, кто будет выступать на соревнованиях, ставлю в команды и, естественно, требую от них больше, чем от остальных. На уроках же они продолжают совершенствовать свою технику.
– Бывают ли проблемы с коллегами, чьи занятия ребята вынуждены пропускать из-за тренировок и соревнований?
– К сожалению, да, но мы все проблемы стараемся решить мирным путем. Часто из-за дополнительных занятий по подготовке к экзаменам переносим секции на более позднее время, чтобы ребята везде могли успеть.
– Не перегружаются ли при таком режиме дети?
– Это им только дает силы для дальнейших занятий математикой!
– Интересно, удается ли Вам привлечь коллег к занятиям спортом, физической культурой?
– Это так сложно! Однажды организовали с учителями «Веселые старты». Приходят. Говорю: «Давайте сделаем разминочку». Они: «Это нам неинтересно, не хотим, давайте сразу бегать». На первой же эстафете одна учительница падает, ломает ногу. А я что говорил?! Понять не могу, почему они, сегодняшние учителя, когда были моими ученицами, это понимали, а теперь – нет?
Ольга ЛЕОНТЬЕВА
Фото Данилы РОМАНОВА
|