Трудно найти еще одного тренера на
постсоветском пространстве, который за свою
карьеру поработал бы в стольких странах. При
этом, за исключением ашхабадского «Строителя»,
Валерий Непомнящий ни разу не был наставником ни
в советском, ни в российском клубе. За последние
десять лет ему приходилось возглавлять
национальную сборную Камеруна, турецкий клуб
«Анкарагюджю», корейский «Юконг», китайский
«Шеньян», наконец. И вот новый поворот судьбы: с
начала этого сезона Непомнящий – главный тренер
японского клуба «Санфречче Хиросима».
– Многим почему-то кажется, что
тренеру работать за границей куда проще, легче,
чем у нас, в богом обиженной России. Там тебе –
цивилизация. Условия. Комфорт и т. д. и т. п.
– Ну не знаю, не знаю. Где-то, может,
есть идеальные в футбольном плане страны, но я в
таких пока не работал. А там, где работал, везде
натыкался на какой-нибудь местный «эксклюзив».
Это уж непременно. Сюрпризы начались еще в
Камеруне. Не успел еще недели там пробыть, как с
ужасом обнаружил, что люди, с кем мне предстояло
работать, очень смутно себе представляют, что
такое есть порядок и дисциплина, начиная с
президента местной федерации. Назначаем с ним
встречу в 9 утра, а он появляется только в 11.
Бодрый. Довольный. Зубами белыми сверкает: «О, я
вижу, вы чем-то расстроены, мсье Валери, право не
стоит, ничего же страшного не случилось. Кто
опоздал? Я? К чему такая щепетильность – каких-то
пара часов, разве это опоздание...» С футболистами
– та же беда. Допустим, говорю им – завтра у нас
тренировка в 10 утра, запомнили – в 10? Все кивают –
уи, мсье, – запомнили, значит. Ладно. Утром ровно в
назначенный час выхожу на поле – ни души. Десять
минут жду – никого. Двадцать. Тридцать. Без
четверти одиннадцать наконец появляются – не
спеша так, в развалочку, о чем-то между собой
пересмеиваясь, бредут нестройными рядами в мою
сторону. Что делать – так они воспитаны. Орать на
них, стучать кулаком, кроша стекла на столе,
бесполезно. Их надо просто понять и принять их
такими, какие они есть. И тихо, задушевно, без
фонтана эмоций, набравшись терпения, попытаться
им объяснить, в чем же они все-таки не правы. И что
без дисциплины и порядка, друзья, ничегошеньки мы
с вами не добьемся. В конце концов они это поняли.
– А в Турции с этим как?
– С дисциплиной у турок, может,
получше, но там других заморочек хватало. Скажем,
мой клуб «Анкарагюджю» внешне представлялся
таким единым, сплоченным монолитом. Но это все
фикция. Никакого единства там на самом деле не
было. Клуб был, как яблоко – разрезан на равные
части между боссами из совета директоров.
Половина игроков принадлежала одному из них,
остальные – другому. И каждый из них признавал
только своих ребят. «Чужие» ему были совершенно
безразличны. Бывало, накануне игры ко мне
подходит кто-нибудь из этих заправил: «Знаете
что, вы, пожалуйста, ставьте на игры Мурада и
Мамеда. Обязательно ставьте!» Да как же я могу их
ставить, если они не готовы. «А это не важно –
готовы, не готовы, все равно ставьте. Деньги я им
плачу, значит, они должны играть...» И таких
моментов было, сколько угодно.
– Понятно теперь, отчего ваше
пребывание там оказалось недолгим, разорвав
контракт, вернулись в Москву, где вас разыскали
неугомонные корейцы.
– Корейский футбол, как ядреная
жидкость, замешан на сумме движений, на
работоспособности, граничащей с самоотречением.
Когда я только приехал в «Юконг», в команде на
контрактах было 32 человека. Зачем так много? –
удивился я. И мне ответили: «С меньшим
количеством футболистов на весь чемпионат
команды может просто не хватить – рухнет
где-нибудь на полпути». И это правда. Они так
беспощадно отдаются игре, что не все успевают
восстановиться к следующему матчу.
– А корейскую знаменитую
дисциплину можно описать словами?
– Боюсь, что нет. Вот один только
штрих: как-то на предсезонных сборах в горах я
выбрал маршрут для кросса и спросил у
помощника-корейца, за какое примерно время можно
одолеть такой путь. Он назвал чуть ли не до
десятых долей секунды. И я дал задание игрокам
попробовать уложиться в этот норматив. Они
отправились в путь. И ровно в условленный срок –
секунда в секунду – все были на финише. На
следующий день решил ускорить темп. Результат
был тот же. Думаю, если бы я дал им установку на
мировой рекорд, скажем, в часовом беге, то ребята
– все до единого – бежали бы по рекордному
графику, пока не потеряли бы сознание. Такой они
народ – корейцы. Стоит приказать, заставить, и
все будут делать, что и сколько надо.
– Китайские футболисты, вероятно,
точно такие же?
– Нет, совершенно другие. У них
напрочь отсутствуют какие-либо механизмы
самоконтроля. Не зря же игроков там по триста
дней в год держат взаперти на сборах. Стоит их
выпустить, они срываются, как с гвоздя, и все –
пошла гулять губерния. Такие загулы устраивают,
что на их фоне наши игроки, которых друзьями
режима тоже не назовешь, выглядят чуть не
эталоном смирения и покладистости. Ну что вы...
– Странно, мы привыкли думать о
китайцах совсем иначе. Ведь в прошлом у них, как и
у нас, впрочем, было, кажется, достаточно времени,
чтобы навсегда привыкнуть к тотальной
дисциплине.
– Когда-то они в самом деле были
такими – ни шагу в сторону, только строем и
строго туда, куда начальство прикажет. Были, да.
– А куда же все это делось?
– Их очень сильно изменила
культурная революция. Она сказала: отныне все
будут равны. Все будут одинаковы. И в головах у
людей произошел настоящий переворот. Они напрочь
отмели конфуцианство с его коренными
постулатами, что старших нужно уважать, чтить
родителей. И сегодня выросло уже второе
поколение, если хотите, новых китайцев, для
которых устои предков – отживший свое
анахронизм. Тяжелее всего разлад этот ощущается,
конечно, в семьях, где отец не может даже поругать
за что-нибудь свое дитя: дитятко в лучшем случае
его просто пошлет, а то и по шее папе даст.
Освободившийся от предрассудков мальчуган. А
потом он приходит в команду – воспитывай его.
– А они что – на тренировки
выходили, извините, с похмелья?
– Молодые ребята – нет. Они только
поначалу ершились, но потом исправились и вели
себя уже хорошо. Проблемы были со стариками,
особенно с одним. По тамошним меркам он –
суперзвезда. Пять лет подряд его признавали
лучшим футболистом Китая, действительно богом
одарен человек, но гуляка.
– Пристрастие к вредным привычкам
лечат обычно отчислением из команды?
– Для начала мы его оштрафовали на 12
тысяч долларов.
– А это много для него?
– Думаю, не очень. Только за
трансфер, перейдя в наш клуб, он получил где-то
полмиллиона, а в прошлом сезоне купил себе
роскошный БМВ за 140 тысяч долларов – вот и
прикиньте, много это для него или нет. Он приутих,
но ненадолго. Сорвался опять. Сказал, что поедет к
зубному врачу, а сам нырнул в один веселый
погребок. Но его выследили и взяли там с поличным.
– Со стаканом в руке?
– Наверное. Правда, в такие детали я
не вникал, важен был сам факт. Гуляка. Лентяй,
который не мог тест Купера даже сдать. А ко всему
еще и банальный обманщик. В общем, выгнали мы
его...
– А это правда, что в Китае
договорные матчи совсем не редкость?
– Правда.
– А что, если сравнить по этому
показателю их чемпионат и наш?
– Китайцы будут впереди, причем с
большим отрывом. То, что творится у нас, еще
цветочки. Но китайцы, в отличие от нас, с ними хоть
борются и кое-кого даже сажают в тюрьму. В одном
из клубов убрали вообще всю верхушку: президента,
менеджера, помощников разных – всех упекли.
Перерасход казенных средств. Спасали команду от
вылета, а потом не смогли объяснить нагрянувшей к
ним инспекции, на что они потратили столько
лишних денег. Так скопом и сели.
– Сезон, проведенный в Китае, вы не
считаете творчески бесполезным?
– Ни в коем случае. Сезонов,
прожитых напрасно, наверное, не бывает. Я работал,
занимался любимым делом, пытался создать
интересную команду, и, кажется, удалось. Клуб, три
предыдущих сезона твердо стоявший на вылет, при
мне не только выбрался из турнирного подвала, но
и сыграл много игр на очень приличном, даже
высоком уровне. Несколько раз наши матчи
признавались лучшими в туре. А вы говорите –
напрасно. И я понял, кстати, в чем заключается
главная беда китайских тренеров. Сужу по трем
своим помощникам – исполнители они классные, но
не творцы. Абсолютные солдаты. Роботы. Допустим,
спрашиваю у них перед игрой: «Скажите, чем
отличается наш ближайший соперник от того, с
которым мы играли в прошлом туре?» Они: «Там
игроки были хорошие». – «Ладно, а еще чем?»
Молчат. Смотрят на меня, как первоклассники,
плечами пожимают, потом кто-то говорит: «Да ничем
они больше не отличаются». То есть им пока
невдомек, что под каждого конкретного соперника
готовиться надо уже по-другому. Китайский футбол
очень долгое время существовал как бы сам по
себе, в отрыве от мирового футбольного процесса.
Страна была закрытой. А тренеры из года в год
пережевывали одни и те же советские методики еще
50-х годов. Наследство великой дружбы между нашими
странами. И только теперь они по-настоящему
открывают для себя футбольный мир.
– А чем вас японцы так подкупили?
– Мне понравился их подход к делу –
четкий, ясный, деловой. Ну, тут всякие эпитеты
можно употребить, и все они будут к месту. Но был
еще один момент, который меня, скажу честно,
удивил. Человек я в клубе новый. Тем более –
иностранец. И президент клуба, понимая мое
положение, решил немножко мне пособить за счет
игроков. Откусить у них полмесяца от
межсезонного отпуска и досрочно посадить их на
сбор. Ради бога, говорю ему, только не это,
представьте, с каким настроением они меня тогда
встретят – приехал тут, отдохнуть не дал! И с
самого начала, еще не зная, кто я, да что я, в душе
они меня будут уже ненавидеть. Не волнуйтесь,
сказал президент, игроков я беру на себя. Объясню
им – они поймут и работать будут, как надо. Нужно
– значит, нужно...
– И как долго думаете там
задержаться?
– Контракт я подписал на два года,
правда, с оговоркой, что через год он может быть
прерван в том случае, если мне предложат
возглавить национальную сборную.
– Сборную Японии?
– Нет, не Японии. Возможно, это будет
Китай.
Олег БАЛОБИН |